Кони на втором этаже и туалет на улице: как живут в разрушаемых 159-летних домах Волгограда

В Волгограде сегодня существует уникальная улица из жилых особняков деревянного зодчества, которая насквозь пропитана эпохой Царицына. История деревянных зданий с резными элементами и ставнями на Пугачевской тянется с 1863 года, конца 19 века. Здесь есть и кирпичные. Несмотря на свое богатейшее прошлое, все они находятся в неудовлетворительном, разрушающемся состоянии, улица забыта местными властями и всеми УК.

В это трудно поверить, но двухэтажным-одноэтажным зданиям 159 лет, дома, как и люди, видели ужасы Гражданской войны и Сталинградской, выстояв вопреки всему. Пугачевская перевидала сотни людских судеб — рождения детей, смерти, радости и горести. Впрочем, жители до сих пор отмечают какой-то чудесный запас прочности дореволюционных домов – срубов из бревен, обшитых тесом. «Блокнот Волгоград» повезло пообщаться со старожилами исторических домов, которые официально считаются памятниками архитектуры и градостроительства регионального значения. Люди считают, что ремонтировать их дома дорого, а специалистов на поддержания сложных объектов с бывшим печным отоплением и многоскатными крышами в попросту нет. Что же в итоге скрывается за такой статусностью с целым пластом истории?

Попасть на Пугачевскую в Волгограде достаточно просто. Это отдельный тихий микрорайон со своей инфраструктурой за Ворошиловским торговым центром. Современные высотки на Грушевской быстро остаются позади, дальше – лесистая местность и склон, ведущей к Волге. Чтобы оказаться на Пугачевской с деревянными домами, нужно свернуть налево. Вот тут перед глазами встают все прелести дореволюционной России-матушки. О том, что современная жизнь идет своим чередом на Пугачёвской иногда напоминает проезжающий мимо трамвай.

Из дома №11а выходит пара, которая спешит выехать по делам. Семья рассказала, что живет в доме с историей уже 28 лет, квартиру получали как ведомственную, в то время здесь выдавали жилье железнодорожникам, у каждого в здании имеется отдельный вход. Главной бедой дореволюционного жилья считают отсутствие привычных современному обывателю удобств до сих пор – отсутствие центрального водоснабжения, канализации, отопления. Кто удобства сделал, тот сделал, комментирует мужчина журналистам. Отметим, что на такие переделки в домах-памятниках должно быть получено одобрение властей:

— Да в целом мы выезжаем отсюда как обычно, никаких с этим проблем. Крыша, потолок не текут. Но особо делать никто ничего не делают. На крыше меняют только шифер…

«Официальных» подъездов в доме №11а – два. Все остальное — пристройки, разбросанные вокруг дома. Это входы для квартир на первых этажах, по этой причине дома напоминают большие скворечники. В одном из подъездов деревянная лестница со стертыми от времени ступенями сразу ведет на второй этаж с двумя квартирами. С другой стороны еще две таких же. Семья шумно собирает ребенка в школу и вскоре охотно соглашается с нами поговорить жительница по имени Наталья. По словам женщины, живет в доме всю свою жизнь, а квартира перевидала не одно поколение.

Наталья живет в доме почти 30 лет, за это время видела многое

Волгоградка делится предположениями – в доме №11а могла находиться купеческая гостиница. И сразу нас предупреждает: лестницы только с вижу кажутся крепкими, стоит хлопнуть дверью – весь дом шатается:

— Дверь хлопнет – весь дом шатается. Это вроде дранка, а внутри бревна, но я их лично никогда не видела. Раньше здесь находились купеческие гостиницы и различные хозяйственные пристройки – гаражи, сараи.

Сейчас в таких сараях волгоградцы хранят личные вещи, которые не помещаются в квартире. Сараи-кладовки, небольшие гаражи и скромные огороды — постоянные спутники Пугачевской.

Из подъезда дома №11а со второго этажа открывается прекрасный вид на элитный ЖК «Волжские паруса», где стоимость квартир достигает более 10 млн рублей. Жители дореволюционного жилья относятся к этому факту с юмором:

— Мне иногда от этого становится смешно. У нас вид хороший, а у них не очень, — смеется Наталья.

По словам жительницы, раньше дом выглядел совершенно по-другому, планировка напоминала большие коммунальные квартиры, первоначальный вариант представлял одну большую коробку. Наверху — огромная зала по типу холла для приемов. После революции дом сильно «утрамбовали», возвели стены. Пристроек изначально тоже не было, внизу — дворницкая. Результатом перепланировок стала крайне запутанная и разбросанная нумерация квартир. В одном подъезде находится квартиры №3 и 7. Многие волгоградцы в свое время так и не успели приватизировать здесь квартиры, сейчас они идут по соцнайму.

Какие еще тайны может хранить дом, построенный к концу позапрошлого века – неизвестно:

— Строили тогда их того, что попадалось под руки. Когда делали ремонт, отвалился кусочек штукатурки, мы увидели горелые доски. Все, что находили, из того и строили.

Многие животные остались от хозяев сгоревшего дома

Наталья не скрывает, что недавно их семья делала ремонт, окончательно избавились от старых надоевших наличников на окнах. Когда-то в жилье стояли и печки. Они были у многих, люди решили, что дрова и уголь ушли в безвозвратное прошлое, топить квартиру таким образом нереально. Некоторые печки заменили котлами, либо оставив газовые. Осенью и зимой деревянный дом хорошо держит тепло, быстро греется, как правило люди согреваются обогревателями. Летом внутри жарко.

Управляющие компании связываться с домами-памятниками на Пугачевской не хотят. Порядок поддерживается усилиями жильцов, люди сажают цветы, кормят кошек, животные остались от жителей сгоревшего дома №11б, и убирают мусор:

— Так что у нас только снаружи аутентичность осталась – обшивка деревянная. Сколько лет-то уже, больше 100 лет дому! Видите, ремонта нет, никто его не делает. От нас управляющие компании постоянно отказываются. Сейчас компания есть, но это просто номинально, деньги берут и все. Половина людей не являются собственниками, за капитальный ремонт никто не платит.

Жильцов уникального деревянного здания даже когда-то пытались выселить-расселить, после чего оставили в покое:

— После революции эти дома под крыло взяла железная дорога, что-то делали, асфальт положили… А так у нас никакой придомовой территории нет. Туалет мы провели самостоятельно. Наш общественный туалет – кирпичный, стоит, если обойти по дорожке, естественно, туда никто не ходит. Там даже дверей нет!

Жителей, видевших вековые дома в годы своей молодости, здесь уже давно нет, они умерли, так и не дождавшись переезда. Либо их забрали родственники. У некоторых умерших наследников не оказалось и теперь в их квартирах живут другие люди. Других еще очень давно отсюда переселяли в многоквартирные дома на «Максимке». Счастливчиками были как правило действующие работники железной дороги:

— Мои родители на тот момент не работали на железной дороге. Дедушка работал, но его на тот момент уже, к сожалению, не стало. Мы здесь так и остались. Одно время у них даже было домуправление на первом этаже. А потом они уехали. Нас долго мотали, не знали, к кому прибить. Так и сейчас не знают, приходят, смотрят на эти трубы, крышу многоскатную, что-то начинают говорить про капремонт…

А вот в магазины отсюда волгоградцам приходится ходить пешком. На Пугачевской нет новомодных супермакетов. Далековато, конечно, добавляет волгоградка, но уже привыкли:

— Мы тут как в деревне, заросли вот эти все, на природе. Но выезжаем конечно, если надо, то даже в «Акварель». Тут очень тихо, а ночью даже страшно. Выходишь и тишина такая. А слышимость в домах очень большая, все слышно. Уличное освещение провели своими силами, а так вообще нету его. Электрики приезжают, если короткое замыкание случится.

Волгоградка в разговоре быстро перескакивает на тему со сгоревшим год назад соседним домом №11б. Здание выстояло в пожаре, в квартирах семьи жить не могут, и уже почти год пытаются признать его аварийным. В этом случае жители стали заложниками особенного дома:

— Они сейчас расселены по всяким общежитиям. У них проблема в том, что они никак не могут добиться, чтоб этот дом признали аварийным. Сейчас там вроде как суд идет с районной администрацией и администрацией города, не могут найти компанию для проведения экспертизы. Ведь дом с особенностями, печное отопление, сложный, не могут найти никак компанию. На словах его якобы признали аварийным, но городская администрация не согласилась, подали в суд. А люди в общежитиях на Красном, на Тракторном, но, сами понимаете, туда ездить…а еще там страшно жить. Большинство сами себе снимают квартиры.

Здесь часто мечтают о переезде в современное благоустроенное жилье и одновременно о том, чтобы построить во дворе баню:

— Мечтаем, конечно, переехать! Мы все живем в ожидании, что нас признают аварийными и переселят. Иногда говорим: «а давайте баню построим». А потом: «да не, вдруг нас переселят, зачем нам эта баня». Также с капитальным ремонтом подъезда и чем-то еще, и так далее. Так 30 лет и живем, ожидаем что переселят. На самом деле, эти дома крепкие. В соседнем доме пожар был, ничего, крыша не рухнуло. Просто залило, внутри поэтому ужас.

Наталья считает, что микрорайон могут не расселять еще не только из-за его вековой аутентичности, дома расположены на склоне слишком близко к Волге и здесь постоянно присутствует очень высокий уровень грунтовых вод. Из-за этого многие даже не открывают погреба в гаражах-сараях и очень давно перестали хранить в них картошку-морковку. Фактически эта окраина Волгограда неинтересна либо очень сложная в плане застройки, полагают жители:

— В прошлом году приходили смотрели грунтовые воды. Мы думали, ну, может быть…Из-за этого нас возможно тоже не расселяют – здесь очень высокий уровень грунтовых вод. Здесь нельзя построить ничего, а так бы нас, наверное, уже бы давно куда-нибудь распихнули, как это обычно делают. Так и живем потихоньку. Это все же лучше, чем погореть и мотаться по общагам, еще и неизвестно, с какими перспективами – расселят не расселят.

По мнению волгоградки, в городе есть более красивые здания-памятники, которые нуждаются в сохранении, например сгоревший дом на Огарева. Но в целом себя здесь на окраине жизни не ощущают:

— У нас, конечно, дома красивые, но, чтобы их восстановить, надо очень много денег, все это сверху резное великолепие, раньше которое было. А у нас специалистов нет, чтобы поддержать. Например, крышу поменяли на шиферную, она стала течь, нужны специалисты, потому что она многоскатная. В внешне, если заменить дерево, он, наверное, еще 100 лет простоит. Здание вытрезвителя во дворе современных домов – он тоже в таком состоянии, брошенка была… У нас фейерверки все из окна видать, построили «Паруса», правда, не так стало видно. А так мы в центре города! Можно выйти, пройти 500 метров и «торгушка» уже.

Бывший вытрезвитель тоже разваливается — сосед Пугачевской. Вдалеке новый дом со шлагбаумом

Почти за двухвековую историю существования этих домов многое из людских рассказов, передающихся от семье к семьи, смешалось с домыслами и реальностью. Например, Наталья говорит о том, как немцы на второй этаж заводили лошадей. Об этом ей рассказывал еще папа:

— Папа мне рассказывал о том, что они в нашей квартире коней держали. И каким образом они их заводили по этой лестнице на второй этаж – не понимаю. А на стене со стороны подъезда, мне кажется, остался след от снаряда. Но, возможно, мне так кажется. Вообще, странно, что эти дома не сгорели, потому что внизу, где сейчас наши огороды, находилась улица Степана Разина, стояли кирпичные дома. Она была разрушена полностью. Сейчас там растут деревья, а под ними – фундамент. Странно, что наши «развалюшки» не сгорели во время войны.

Из соседней пристройки – квартира на первом этаже через несколько минут выглядывает аккуратная женщина в фартуке. Рядом высажен палисадник с розами и другими цветами висят кормушки для птиц. Мы тоже просим рассказать ее про исторические дома на Пугачевской.

Эта волгоградка живет в здании с историей больше 20 лет. Когда у дома появились кухонные пристройки эта женщина точно не помнит, примерно, в 70-х, когда начали проводить газ:

— Да че рассказывать, живем и живем. Удобств? Кто сам что смог, тот и сделал. Тут никаких удобств, холодно. Все, что вокруг вы видите, боле-менее порядок, видно, если здесь ни за чем не ухаживать самим, то тут все развалится. Ухода, конечно, нет никакого, ни со стороны администрации, никого. Насколько можем, сами поддерживаем. Вот недавно конек на крыше мужчины починили, — поначалу резко отзывается она.

Женщина вновь подтверждает, что здесь не десятилетиями не видят ни уборщицы, ни дворника. Дальше речь опять заходит о соседях-погорельцах. Сгоревший дом, по ее словам, для них служил дополнительным источником света:

— Из окон свет был, люди хотя бы были, а сейчас вообще никого. Здесь постоянно ищут закладки. Вообще, конечно, страшновато стало, из-за того, что темно. Но живем…Мы лично ничего не просили, особо никуда не ходим. Да и далеко ходить не надо. Люди до сих пор живут на съемных квартирах, в подвешенном состоянии. Экспертизы до сих пор никакой не было. А в ноябре, 16 числа, будет год с момента пожара. Жили обычные такие же семьи, как и мы.

Максимальное количество комнат в этих домах – две, в основном, проходные. Кухня, за ней комната, а потом еще одна. В целом жить на Пугачевской волгоградка, считает, можно. Здесь все друг друга знают, а еще — хорошо дружат:

— Дует-дует, — при взгляде журналистов на утеплитель говорит волгоградка.

— Ну ничего, все здесь нормально, — через секунду добавляет она же.

Свое название улица Пугачевская получила в 1923 году, ранее она называлась Царевской и была одной из главных улиц Зацарицынской части города.